Все примеры, которые мы с вами рассматривали до сих пор, заключаются в том, что животное, в рамках своей практической деятельности при взаимодействии с внешними условиями, выделяет то есть вычленяет правильную последовательность движений — это индивидуальное научение. Но может быть научение и, условно говоря, коллективным или научением по подражанию. Например, ситуация самая простая, которая связана с, фактически, эмоциональным заражением, она обнаруживается у очень многих позвоночных в том числе и у хладнокровных, по принципу "все побежали, и я побежал". У человека это связано с таким механизмом, который мы называем конформизм. Представьте себе: вы стоите на светофоре и видите, что часть толпы, а вокруг вас очень много людей, прямо ринулась на ту сторону, хотя горит красный свет. И даже если вы следуете правилу никогда не переходить улицу на красный, первая реакция, скорее всего, будет именно такой: двинуться вслед за ними. А вот уже потом включаются сознательные тормозные механизмы. Это как раз и есть вариант заражения. Самый простой вариант действия по подражанию. Более сложные формы научения по подражанию предполагают, что у нас есть некоторый временной зазор между тем, когда животное наблюдает за ситуацией, которая решается другой особью и тем, когда она с этой же ситуацией сталкивается сама. Например: когда шимпанзе наблюдает за тем, как его сородич колет орех с помощью палки или с помощью камня. И мы можем говорить о том, что он научился путем наблюдения, то есть подражанием, в ситуации, если когда он сам столкнувшись с аналогичной проблемой колоть орех, будет решать эту задачу проще и быстрее нежели если бы он был совершенно наивный и вообще не видел как подобная проблема решается кем-то другим. То есть он, как умное животное, приобрел опыт не на своих ошибках а на чужих. И потом смог этот опыт применить. Еще один очень важный нюанс заключается в том обстоятельстве, что нам крайне важно разделять такие понятия, как "научение по подражанию" и "обучение". Этологи и многие зоопсихологи не всегда делают различия между этими понятиями, хотя оно очень важное. Что такое обучение? Вот, например, та ситуация, в которой участвуем сейчас мы с вами. Обучение — это целенаправленная передача опыта, когда ученик хочет воспринять что-то новое, а второй участник он не просто актер, он не просто демонстратор, он именно педагог, он имеет мотив этот опыт передать, как, например, это делаю сейчас я. Такая ситуация характерна для человека, она предполагает сознание. У животных мы чаще всего наблюдаем ситуацию научения: одна особь решает проблему сама для себя, а другая просто смотрит за ней. Если бы у нас с вами сейчас было научение по подражанию, то мое поведение со стороны выглядело бы очень комично и странно. Получается, я просто стою и вещаю на камеру, никак не учитывая того возможного факта, что вы будете это видео просматривать, как будто бы прямо в космос, совершенно никак не соотносясь с вами. Но у нас другая ситуация. Некоторые авторы высказывают гипотезы, что у животных тоже имеет место обучение, дескать, некоторые шимпанзе, демонстрируя, как нужно колоть орех, специально делают это медленно, следя за тем, чтобы их сородичи наблюдали, вроде как все понимали. Но это спорный тезис. Тем не менее, он достаточно любопытен. Хотя, все-таки, достаточно уверенно мы можем констатировать, что обучение имеет место у человека, и это отличительная особенность сознания, о котором мы поговорим чуть позже. Научение по подражанию чрезвычайно широко распространено и у человека. Классический пример такового — это эксперимент Альберта Бандуры с клоуном Боба, когда маленьким детишкам первоначально показывали некоторое видео, как взрослый человек взаимодействует с крупной куклой в полный рост, и, либо ведет себя с ней ласково, или ведет себя с ней агрессивно, и, соответственно, детишки, запущенные в аналогичную игровую комнату с такой же куклой, в значительной степени случаев вели себя либо ласково, либо агрессивно, в зависимости от того, какое видео им показывали. На детях, конечно же, эта ситуация проявляется особенно отчетливо. Взрослый человек может в большей степени противостоять, но, тем не менее, научение по подражанию, даже неосознанное, встречается и у взрослых людей. И напоследок давайте рассмотрим еще одну форму на учения, которая называется латентная, латентное научение. Впервые оно было обнаружено в исследованиях необихевиориста Эдварда Толмена. "Латентное" — означает скрытое, то есть как бы его нет, а как бы оно и есть. Толмен проводил исследование на трех группах крыс. Первую группу крыс он запустил в лабиринт, и их задача заключалась в том, чтобы выработать навык, то есть найти кратчайшим путем выход из лабиринта, при этом избегая негативной стимуляции. И в данном случае мы как раз могли наблюдать классическую кривую научения. То есть количество ошибок постепенно изо дня в день снижалась до некоторого стабильного уровня. Вторая группа крыс — их вообще никак не стимулировали. Они бегали совершенно свободно в лабиринте как хотели, не получая никакого подкрепления, и у них, что интересно, количество ошибок практически не снизилось. Почему? Потому что вообще-то крыса не понимает, что ей надо найти обязательно выход, у нее ориентировочная исследовательская деятельность, ей любопытно посмотреть, какие-то там закоулочки, какие-то там тупики и все это досконально изучить. Это понятно. Но пафос эксперимента заключается в третьей группе крыс, которые в течение 10 суток совершенно свободно перемещались по лабиринту, никакого подкрепления не получая, то есть как вторая группа, а затем на 11 сутки им дали подкрепление, то есть положительную стимуляции в ответ за выход из лабиринта. И что обнаружил исследователь? Удивительным образом здесь была не кривая научения, а практически моментальный спад неправильных действий. То есть животные сразу же находили выход из лабиринта. Вопрос: почему? И Толмен ответил: они обучались в течение тех 10 суток, они приобретали опыт, только не использовали его в силу ненадобности, а потом смогли применит, то есть латентно обучились. Он использовал такой термин как "когнитивная карта". В данном случае, у крыс в течение первых 10 суток эта когнитивная карта формировалась, а затем они смогли ее применить к новой задаче при условии, что схема лабиринта была той же самой. Для бихевиоризма это был, фактически, шок, потому что раньше экспериментаторы полагали, что животное способно учиться только путем классического научения. И это указало на необходимость учитывать наличие или отсутствие опыта. То есть крыса наивная или не наивная? То есть она уже знает эту экспериментальную установку. Это очень важное обстоятельство, которое, естественно, сейчас в зоопсихологии повсеместно учитывается. Напоследок важно обратить внимание еще на одно обстоятельство: научение — это, фактически, только лишь процедурная память, и в большинстве случаев она действительно вырабатывается вслепую, когда животное отбраковывает и откидывает неправильные варианты поведения, то есть те, которые не ведут к желаемому результату. В классическом бихевиоризме как раз считалось, что вся совокупность опыта человека — это и есть навыки. Сейчас мы хорошо знаем, что есть в том числе и семантическая память, и эпизодическая память, и автобиографическая память. И далеко не все объясняется памятью процедурной. И в этом отношении, действительно, у человека можно хорошо вырабатывать навыки и управлять его поведением. Об этом свидетельствует классический эксперимент с малышкой Альбертом, который проводил Джон Уотсон. Действительно, можно выработать фобическую реакцию на белую крысу, давая негативное подкрепление у маленького ребенка, а потом эту же реакцию видоизменить, если в ответ теперь на крысу давать ему положительное подкрепление в виде лакомства. Но, опять же, это не осознанный механизм. Управлять человеком так можно, но весь наш опыт не сводится только лишь к навыкам. Очень красиво это проиллюстрированно в литературном произведении Энтони Берджесса и в фильме одноименном Стэнли Кубрика "Заводной апельсин". Как раз поведением человека управлять можно, но мы, фактически, лишаем его того, что называется свобода воли. Но об этом сейчас рассуждать не будем, поскольку это уже чистая философия. Давайте проведем хороший пример ограниченности навыков. Для этого я обращусь к еще одному литературному произведению Олдоса Хаксли "О дивный новый мир", антиутопия. И там, в частности, в начале рассказывается о таком феномене, как гипнопедия. Гипнопедия — это обучение во сне. Сейчас мы хорошо знаем, что навыки так совсем не приобретаются. Там есть некоторый потенциал, но он достаточно ограничен и специфичен. Но нам важно не это. Нам важен сам механизм развертывания и проработки навыка, суть того, что он не осознаваем. Ребенку, в процессе сна, надиктовывают некоторый текст из учебника — это текст из учебника по географии. Буквально ему говорят следующее: Нил — самая длинная река в Африке и вторая по длине среди рек земного шара. В соответствии с требованием механизма научения, естественно, эту фразу повторяют многократно снова, и снова и снова много раз подряд. А затем проходит экзамен. На утро происходит экзамен. К нему приходит педагог и спрашивает, как называется самая длинная река в Африке? Ребенок смотрит на него пустым взглядом и ничего не отвечает. Педагог в недоумении. И он говорит: смотри, вот эта река самая длинная только в Африке, а в мире она вторая по длине. Ребенок не додумывается и не понимает, что от него ждут. Педагог даже может подсказать, назвать первую букву, — это все равно ничего не сделает. А дальше учитель осуществляет следующее: он начинает в точности повторять эту фразу: Нил — самая длинная река в Африке и вторая. И тут ребенок подхватывает и воспроизводит эту фразу целиком. То есть что он сделал? Что он выучил? Он не понял смысл этой фразы. Он не проанализировал ее, не запомнил что такое Нил, что это река и так далее. Он просто механически процедурно запечатлел ее, как поведенческий континуум и он может его воспроизвести. Да, но он не понимает, о чем речь. Конечно же, если он приложит усилия, он сможет это проанализировать, но изначально эта последовательность действий бессознательна. Вот в чем суть механизма научения. И в этом смысле он встречается и у животных и, в частности, у человека, и это достаточно экономный процесс. Он в этом отношении очень похож на инстинкт, но все-таки обеспечивает некоторую гибкость, потому что, как я уже сказал, позволяет адаптироваться к новым условиям. Итак, это было научение.
