Как же эта привязанность формируется? Вот исследователь Мэри Эйнсворт. Она была коллегой очень известного экспериментального психолога Джона Боулби, который изучал привязанность между детьми и взрослыми. Много про это писал, а его коллега Мэри Эйнсворт проделала прямо экспериментальное изучение привязанности. Это знаменитый эксперимент, который называется "Незнакомая ситуация". Были детки, "тодлеры", такие ковыляшки между годом и двумя. Их помещали в незнакомую комнату. То есть мама с ними приходила в институты. Их помещали в незнакомую комнату, там были игрушки. И, собственно, мама там сидела, там было два стула. И менялись условия. То есть была мама с ребенком, вначале он немножко играл с игрушками, потом они же, и входил незнакомый взрослый. Потом мать выходила, и ребеночек оставался с этим незнакомым взрослым. Потом мама возвращалась, незнакомый взрослый выходил. Потом выходила мама, ребеночек оставался один. Потом заходил незнакомец. Потом заходила мама, а незнакомец выходил. Собственно, так был организован этот эксперимент. Мэри Эйнсворт смотрела на то, как дети реагировали на эти все условия. Было выделено три типа или три паттерна привязанности. И 4 параметра, я бы сказала. 4 параметра,по которым оценивалось детское поведение. Как ребенок реагирует на то, что мама выходит из комнаты, и насколько сильна у него сепарационная тревожность. Насколько ребенок готов исследовать новую ситуацию, новые игрушки. Как он реагирует на незнакомца, и как он реагирует на возвращение матери к нему. Вот эти четыре параметра использовались. На основе этих четырех типов поведения детского она выделила три типа привязанности. Первый тип – это надёжный тип. Надо сказать, что надёжный тип привязанности свойственен примерно 70 процентам детей. То есть, если мама выходит из комнаты, такой малыш расстраивается. Он может плакать и кричать. Если мама рядом, он дружелюбен с незнакомцем. Если он остается один на один с незнакомцем, он начинает сильно тревожится. Если мама рядом, он исследует пространство. Вспомним макак Гарри Харлоу, когда мама рядом – они исследуют пространство. Когда мама возвращается после недолгой разлуки – он радостный, он позитивный, он ей рад и замечает, что она вернулась. Такой называется надёжный тип привязанности. Избегающий тип так выглядит: когда мать выходит из комнаты, ребенок не показывает никаких признаков беспокойства и чувствует себя в обществе незнакомого человека примерно так же. То есть он не дает реакцию на то, что мамы нет, а незнакомый человек есть. Он продолжает играть. Он не реагирует заметным образом, почти никак, когда мама возвращается в комнату. Мэри Эйнсворт обнаружила, что незнакомый человек может успокаивать ребенка так же успешно, как мама успокаивает ребенка, если он почему-то расстроился. Вы видите, что избегающий тип не демонстрирует сепарационной тревоги. Он не волнуется, когда мать оставляет его одного. И четвертый тип привязанности – это сопротивляющийся тип, мы еще называем его тревожно-сопротивляются тип или амбивалентный тип. Мама когда выходит из комнаты, ребенок реагирует очень негативно. Он напуган, он расстроен, он боится незнакомца и избегает его. Когда мама возвращается, ребенок дает такую парадоксальную реакцию. Он и тянется к ней, и сердится на нее. И даже отталкивает ее. Мэри Эйнсворт считала, что этот тип привязанности самый нехороший, потому что младенцы слабее функционируют. Они менее охотно исследуют ситуацию и чаще плачут. Т.е. вот такие тревожно-сопротивлющиеся детки. Их мало. В принципе, считается, что в популяции примерно семь процентов. А вот этот избегающий тип, его примерно пятнадцать процентов. Естественно, люди стали думать про то, что же происходит с такими младенцами, когда они вырастают? Что происходит с привязанностью в ситуации взрослого человека? И, оказалось, что, во-первых, эти типы привязанности никуда не деваются. У взрослого человека они тоже есть. И, слава Богу, большинство людей – с надежной привязанностью и тогда, когда они начинают искать себе партнера, выстраивать отношения, они это делают вполне неплохо. То есть они способны доверять, они способны привязываться. Они способны выстраивать длительные глубокие уникальные отношения. Они способны открыто выражать свои чувства. Если два человека с такой вот надежной привязанностью встречаются, то скорее всего их союз будет удачным, позитивным. Если вырос человек с избегающим типом привязанности, то он ведет себя эмоционально очень закрыто. Он свои чувства не показывает. Он демонстрирует себя, как человека совершенно независимого и холодного. Понятно, что рядом с таким человеком довольно трудно находиться и не очень понятно, как с ним выстраивать какие-то длительные отношения, потому что он такой сверхразумный и, вроде как, ничего не чувствует. Здесь вот этот тревожный тип привязанности ему очень пригождается, потому что люди с тревожным типом привязанности очень зависят от отношений. Они липнут к партнеру, они постоянно испытывают страх отвержения, и трудные пары очень часто составляются из вот этих вот двух типов. Из тревожного и независимого. Получается, что чем больше тревожный человек беспокоится за то, как к нему относятся, тем менее у него есть возможности это проверить, потому что вот этот тип, избегающий, чувств не показывает, но тревожный не может отказаться от этого контакта. Потому что быть одному ему еще страшнее. Вот возникают вот такие вот пары. Люди с такими избегающе-тревожными привязанностями могут формировать стабильные пары, но в них, в этих стабильных парах, много страдания. Потому что там возникают эти циклы преследования, отстранения, а два избегающих человека или два тревожных – они довольно редко формируют стабильные пары, потому что там симметрично идут процессы. Если два человека не показывают своих чувств, они даже, наверно, не очень могут понять, что они находится в отношениях. Ну, а два тревожных человека, видимо, могут свою тревогу до такой степени повысить, что это уже несовместимо с жизнью. Вот, что интересно, эти типы привязанности, которые выстраиваются в младенчестве, они потом сопровождают человека всю его жизнь. Я не хочу сказать, что тип привязанности, который у человека сформировался в детстве - это прямо приговор. Разумеется, нет. События жизни и психотерапия, конечно, помогают людям с избегающим и тревожным таким, амбивалентным типом привязанности, выстраивать более хорошие отношения. Я просто хочу сказать, что опыт младенчества инстинктивный, как мы знаем. Он тянется за нами и в зрелом возрасте, и в старости.
