[МУЗЫКА]
[МУЗЫКА] [МУЗЫКА] То,
о чем мы с вами поговорим сейчас,
можно назвать первичной диагностикой хронических «правовых болезней» Интернета.
Еще Лон Фуллер, вспоминая Аристотеля, говорил о том, что изучение патологии в
противовес здоровому состоянию может дать больше информации о предмете изучения,
чем изучение организма в хорошем состоянии.
То же самое применимо и к Интернету,
тем более что в рамках общей методологии мы предполагаем придерживаться подхода,
в соответствии с которым предметное единство интернет-права
обусловлено именно системой определенных сквозных правовых проблем.
Проблемы, безусловно, не в том смысле, как что-то негативное, а в том смысле,
как некие задачи, которые стоят перед каждым, кто регулирует на
частно-правовом или публично-правовом уровне интернет-отношения.
Интернет-отношения эти могут быть при этом различной отраслевой
принадлежности в целом в обычном смысле слова.
Условно говоря, системные правовые проблемы можно
разделить на общие и частные или на постоянные и ситуативные,
которые проявляются в той или иной степени в зависимости от того,
говорим ли мы об отношениях в сети Интернет определенной направленности,
если мы говорим о ситуативных правовых проблемах в сети Интернет.
Ну, начнем с общих.
К числу первой общей проблемы можно отнести проблему идентификации
пользователей.
Любая коммуникация в Интернете опосредована компьютерным терминалом.
Мы можем сколь угодно говорить о том, что человек,
который участвует в интернет- коммуникации,
идентифицирован именно как субъект права, как вопрос права в большей степени,
чем как вопрос факта, вводить различные способы многоступенчатой верификации.
Но архитектура отношений такова, что так или иначе где-то будет
определенный барьер из компьютерного терминала, даже если есть все юридические
презумпции и фикции, которые позволят говорить об определенном субъекте.
Обратная сторона проблемы идентификации при этом заключается в том,
что пользователь, которого как раз таки можно идентифицировать по данным,
которые опубликованы в Сети, размещены на его ресурсе и так далее, может
в принципе и пострадать от того, что его информация стала известна и третьим лицам,
и от того, что его можно узнать, от того, что он лишился анонимности.
Эта проблема очевидным образом связана с институтом защиты прав субъекта
персональных данных.
Что касается второй системной общей проблемы,
то это проблема определения юрисдикции.
Мы уже привели не один пример, связанный с определением юрисдикции.
Но по большому счету эти примеры могут быть весьма разносторонними,
и можно приводить все новые и новые образцы того,
как в интернет-отношениях юрисдикция предстает в качестве системной проблемы.
Факт доступа к сетевым ресурсам из иностранных государств или факт
нарушения прав субъектов, факт нарушения неприкосновенности
компьютерной информации сохранит свою актуальность даже в случае,
если Интернет будет разделен на национальные сегменты,
чего пока еще в глобальном смысле не случилось,
хотя некоторые тенденции видны.
В общем, нужно учитывать, что эта системная проблема, как впрочем и другие,
может реализовываться на разных уровнях интернет-архитектуры.
Ведь например, если мы берем проблемы юрисдикции на уровне протокола,
то тут можно учитывать и то, что даже внутринациональные коммуникации
в принципе могут опосредоваться с технической точки зрения
иностранными информационными посредниками, потому что управлять сигналом,
который идет по Сети можно действительно по-разному.
Это также осложняет ситуацию практически с любой интернет-коммуникацией.
Таким образом и идентификация пользователей, и определение юрисдикции
реально или потенциально всегда выступают в качестве системной проблемы.
Но то же самое можно сказать и о третьей общей системной проблеме — это
ответственность информационных посредников.
В своей актуальной фазе, или импликации,
данная системная проблема совершенно очевидно реализуется исторически от
интернет-провайдеров до социальных сетей или других интернет-платформ.
То есть любой профессиональный субъект, который передает информацию,
обеспечивает возможность размещения в Сети информации,
в том числе на разном уровне интернет-архитектуры, а как мы понимаем,
информационные посредники как раз на разных уровнях интернет-архитектуры
существовать и могут в рамках интернет-инфраструктуры.
Информационные посредники по сути дела принимают на себя некую ответственность за
передачу информации, как правило в неизменном виде, или за ее размещение, и,
в общем, именно они в условиях интернет- инфраструктуры
обладают особым фактическим положением для того,
чтобы влиять на коммуникацию между пользователями,
участниками интернет-отношений, на то, чтобы определять эту коммуникацию.
И тут возникает двоякая ситуация: информационный посредник, с одной стороны,
вряд ли должен нести всегда ответственность за ту информацию,
которую он передает, а с другой стороны,
в ряде случаев на него могут быть возложены или ему могут быть иными
словами делегированы определенные функции по контролю за отношениями в Интернете.
По этому пути сейчас развивается законодательство Российской Федерации.
Возвращаясь к более общей классификации,
принятый в рамках настоящего курса подход предполагает то,
что мы делим проблемы на общие и специальные, или частные, проблемы.
И можно выделить несколько в дополнение к общим и
частных проблем регулирования Интернета, которые зависят от того,
какая конкретно технология используется в данной ситуации.
Не раз уже мы вспоминали с вами пиринговые технологии.
Заострим на них внимание и сейчас.
Характерные примеры: торрент-треккеры, криптовалюты (на примере биткойна) и
в целом технология блокчейн — чрезвычайно актуальная тематика на данный момент.
В чем заключается специфика?
Слово «пиринговые» происходит от английского слова peer,
что означает «равный».
Это сеть, в которой, условно говоря, нет центра,
что было бы необходимо для регулирования полноценного государства.
Например, в случае с биткойном получается, что нет единого лица,
которое осуществляет как бы эмиссию валюты,
если мы считаем криптовалюту валютой в юридическом и экономическом смысле слова.
И по аналогии можно рассмотреть и проблему с торрентами.
В торрентах получается так, что каждый, кто файл раздает и скачивает и потом
снова его раздает, выступает в качестве одного из подчас тысячи субъектов,
которые осуществляют распространение одной и той же единицы информации.
Как определить, кто именно и в какой части, с точки зрения классической
концепции правоотношений, может нести ответственность за распространение данной
информации и в какой степени, особенно если закачиваемый файл предполагал
обращение к миллиону компьютеров отдельных пользователей,
у каждого из которых он скачал по 100 килобайт этого файла?
Вопрос совершенно открытый, и в текущую концепцию правоотношений
пиринговые технологии вписываются не очень прямолинейно,
что порождает до сих пор много проблем на практике и сомнений в том, что в принципе
можно в рамках текущей правовой системы, в целом, мира чего-либо осмысленого достичь.
Но впрочем еще только начало рассмотрения данной проблематики.
В качестве следующей проблемы можно выделить проблему интернет- гипертекста.
Одна из наиболее классических проблем, сомнений нет,
гипертекст предполагает, говоря языком простым, ссылку на другой сайт.
Вы размещаете у себя на сайте, в социальной сети,
на странице в блоге ссылку на другой сайт.
Будете ли вы нести ответственность за то, что по этой ссылке человек
может перейти и получить доступ к какой-либо неправомерной информации?
Вопрос открытый и во многом зависит и от субъективной стороны ваших действий.
Бывают и относительно курьезные случаи,
которые потенциально тоже могут привести к юридическим проблемам.
Когда вы разместили ссылку на определенный материал, который является правомерным,
но в силу динамики Интернета и архитектуры гиперссылок в общей концепции,
как это работает, вдруг там появилась совершенно неправомерная информация.
Что делать в таком случае?
Понятно, что вы не можете нести ответственность за эти ситуации,
но явные юридические импликации здесь также имеются.
Далее, проблема автоматизированных действий.
Проблема автоматизированных действий в самом широком смысле сейчас постепенно
уже трансформируется в проблематику ответственности,
юридических последствий действий, которые совершает в широком смысле
слова искусственный интеллект — запрограммированная программа.
Если все-таки смотреть еще шире на ситуацию, то здесь же актуальна
проблематика и ответственности за распространение, например,
самообучаемых компьютерных вирусов, что тоже не является научной фантастикой.
Что делать в такой ситуации?
Этим занимаются различные уже нормы права, нацеленные на привлечение
к ответственности, различные отрасли права, разрабатываются подходы.
И все это довольно непросто.
Наконец, есть проблема игрового пространства,
которую сейчас можно выделить в качестве отдельной проблемы.
Именно благодаря тому, что Интернет позволяет существовать постоянным
информационным средам, возник совершенно новый вид развлечения,
времяпрепровождения в виде многопользовательских ролевых онлайн игр,
в которых формируется некое виртуальное пространство,
где нужно различать границы действия права.
И, наконец, проблема виртуальной собственности — более интересная с
экономической точки зрения для многих компаний.
Что такое виртуальная собственность?
Виртуальные предметы, которые торгуются за реальные деньги.
Неудивительно, что где появляются реальные деньги, там появляется реальное право.
И сейчас мы в различных странах мира, включая Россию,
видим развитие судебной административной практики, связанной с правовой
квалификацией отношений, вытекающих из виртуальной собственности.
В качестве самой общей проблемы можно выделить накопление и динамику системных
проблем.
Это еще не конец.
По мере развития технологий, мы, я полагаю, увидим и новые проблемы,
при этом при сохранении старых.
[БЕЗ_ЗВУКА]
Архипов Владислав Владимировичканд. юрид. наук, доцент кафедры теории и истории государства и права СПбГУ
Наумов Виктор Борисовичканд. юрид. наук, доцент кафедры государственного и административного права СПбГУ
