[МУЗЫКА] [МУЗЫКА] [МУЗЫКА] То, о чем мы с вами поговорим сейчас, можно назвать первичной диагностикой хронических «правовых болезней» Интернета. Еще Лон Фуллер, вспоминая Аристотеля, говорил о том, что изучение патологии в противовес здоровому состоянию может дать больше информации о предмете изучения, чем изучение организма в хорошем состоянии. То же самое применимо и к Интернету, тем более что в рамках общей методологии мы предполагаем придерживаться подхода, в соответствии с которым предметное единство интернет-права обусловлено именно системой определенных сквозных правовых проблем. Проблемы, безусловно, не в том смысле, как что-то негативное, а в том смысле, как некие задачи, которые стоят перед каждым, кто регулирует на частно-правовом или публично-правовом уровне интернет-отношения. Интернет-отношения эти могут быть при этом различной отраслевой принадлежности в целом в обычном смысле слова. Условно говоря, системные правовые проблемы можно разделить на общие и частные или на постоянные и ситуативные, которые проявляются в той или иной степени в зависимости от того, говорим ли мы об отношениях в сети Интернет определенной направленности, если мы говорим о ситуативных правовых проблемах в сети Интернет. Ну, начнем с общих. К числу первой общей проблемы можно отнести проблему идентификации пользователей. Любая коммуникация в Интернете опосредована компьютерным терминалом. Мы можем сколь угодно говорить о том, что человек, который участвует в интернет- коммуникации, идентифицирован именно как субъект права, как вопрос права в большей степени, чем как вопрос факта, вводить различные способы многоступенчатой верификации. Но архитектура отношений такова, что так или иначе где-то будет определенный барьер из компьютерного терминала, даже если есть все юридические презумпции и фикции, которые позволят говорить об определенном субъекте. Обратная сторона проблемы идентификации при этом заключается в том, что пользователь, которого как раз таки можно идентифицировать по данным, которые опубликованы в Сети, размещены на его ресурсе и так далее, может в принципе и пострадать от того, что его информация стала известна и третьим лицам, и от того, что его можно узнать, от того, что он лишился анонимности. Эта проблема очевидным образом связана с институтом защиты прав субъекта персональных данных. Что касается второй системной общей проблемы, то это проблема определения юрисдикции. Мы уже привели не один пример, связанный с определением юрисдикции. Но по большому счету эти примеры могут быть весьма разносторонними, и можно приводить все новые и новые образцы того, как в интернет-отношениях юрисдикция предстает в качестве системной проблемы. Факт доступа к сетевым ресурсам из иностранных государств или факт нарушения прав субъектов, факт нарушения неприкосновенности компьютерной информации сохранит свою актуальность даже в случае, если Интернет будет разделен на национальные сегменты, чего пока еще в глобальном смысле не случилось, хотя некоторые тенденции видны. В общем, нужно учитывать, что эта системная проблема, как впрочем и другие, может реализовываться на разных уровнях интернет-архитектуры. Ведь например, если мы берем проблемы юрисдикции на уровне протокола, то тут можно учитывать и то, что даже внутринациональные коммуникации в принципе могут опосредоваться с технической точки зрения иностранными информационными посредниками, потому что управлять сигналом, который идет по Сети можно действительно по-разному. Это также осложняет ситуацию практически с любой интернет-коммуникацией. Таким образом и идентификация пользователей, и определение юрисдикции реально или потенциально всегда выступают в качестве системной проблемы. Но то же самое можно сказать и о третьей общей системной проблеме — это ответственность информационных посредников. В своей актуальной фазе, или импликации, данная системная проблема совершенно очевидно реализуется исторически от интернет-провайдеров до социальных сетей или других интернет-платформ. То есть любой профессиональный субъект, который передает информацию, обеспечивает возможность размещения в Сети информации, в том числе на разном уровне интернет-архитектуры, а как мы понимаем, информационные посредники как раз на разных уровнях интернет-архитектуры существовать и могут в рамках интернет-инфраструктуры. Информационные посредники по сути дела принимают на себя некую ответственность за передачу информации, как правило в неизменном виде, или за ее размещение, и, в общем, именно они в условиях интернет- инфраструктуры обладают особым фактическим положением для того, чтобы влиять на коммуникацию между пользователями, участниками интернет-отношений, на то, чтобы определять эту коммуникацию. И тут возникает двоякая ситуация: информационный посредник, с одной стороны, вряд ли должен нести всегда ответственность за ту информацию, которую он передает, а с другой стороны, в ряде случаев на него могут быть возложены или ему могут быть иными словами делегированы определенные функции по контролю за отношениями в Интернете. По этому пути сейчас развивается законодательство Российской Федерации. Возвращаясь к более общей классификации, принятый в рамках настоящего курса подход предполагает то, что мы делим проблемы на общие и специальные, или частные, проблемы. И можно выделить несколько в дополнение к общим и частных проблем регулирования Интернета, которые зависят от того, какая конкретно технология используется в данной ситуации. Не раз уже мы вспоминали с вами пиринговые технологии. Заострим на них внимание и сейчас. Характерные примеры: торрент-треккеры, криптовалюты (на примере биткойна) и в целом технология блокчейн — чрезвычайно актуальная тематика на данный момент. В чем заключается специфика? Слово «пиринговые» происходит от английского слова peer, что означает «равный». Это сеть, в которой, условно говоря, нет центра, что было бы необходимо для регулирования полноценного государства. Например, в случае с биткойном получается, что нет единого лица, которое осуществляет как бы эмиссию валюты, если мы считаем криптовалюту валютой в юридическом и экономическом смысле слова. И по аналогии можно рассмотреть и проблему с торрентами. В торрентах получается так, что каждый, кто файл раздает и скачивает и потом снова его раздает, выступает в качестве одного из подчас тысячи субъектов, которые осуществляют распространение одной и той же единицы информации. Как определить, кто именно и в какой части, с точки зрения классической концепции правоотношений, может нести ответственность за распространение данной информации и в какой степени, особенно если закачиваемый файл предполагал обращение к миллиону компьютеров отдельных пользователей, у каждого из которых он скачал по 100 килобайт этого файла? Вопрос совершенно открытый, и в текущую концепцию правоотношений пиринговые технологии вписываются не очень прямолинейно, что порождает до сих пор много проблем на практике и сомнений в том, что в принципе можно в рамках текущей правовой системы, в целом, мира чего-либо осмысленого достичь. Но впрочем еще только начало рассмотрения данной проблематики. В качестве следующей проблемы можно выделить проблему интернет- гипертекста. Одна из наиболее классических проблем, сомнений нет, гипертекст предполагает, говоря языком простым, ссылку на другой сайт. Вы размещаете у себя на сайте, в социальной сети, на странице в блоге ссылку на другой сайт. Будете ли вы нести ответственность за то, что по этой ссылке человек может перейти и получить доступ к какой-либо неправомерной информации? Вопрос открытый и во многом зависит и от субъективной стороны ваших действий. Бывают и относительно курьезные случаи, которые потенциально тоже могут привести к юридическим проблемам. Когда вы разместили ссылку на определенный материал, который является правомерным, но в силу динамики Интернета и архитектуры гиперссылок в общей концепции, как это работает, вдруг там появилась совершенно неправомерная информация. Что делать в таком случае? Понятно, что вы не можете нести ответственность за эти ситуации, но явные юридические импликации здесь также имеются. Далее, проблема автоматизированных действий. Проблема автоматизированных действий в самом широком смысле сейчас постепенно уже трансформируется в проблематику ответственности, юридических последствий действий, которые совершает в широком смысле слова искусственный интеллект — запрограммированная программа. Если все-таки смотреть еще шире на ситуацию, то здесь же актуальна проблематика и ответственности за распространение, например, самообучаемых компьютерных вирусов, что тоже не является научной фантастикой. Что делать в такой ситуации? Этим занимаются различные уже нормы права, нацеленные на привлечение к ответственности, различные отрасли права, разрабатываются подходы. И все это довольно непросто. Наконец, есть проблема игрового пространства, которую сейчас можно выделить в качестве отдельной проблемы. Именно благодаря тому, что Интернет позволяет существовать постоянным информационным средам, возник совершенно новый вид развлечения, времяпрепровождения в виде многопользовательских ролевых онлайн игр, в которых формируется некое виртуальное пространство, где нужно различать границы действия права. И, наконец, проблема виртуальной собственности — более интересная с экономической точки зрения для многих компаний. Что такое виртуальная собственность? Виртуальные предметы, которые торгуются за реальные деньги. Неудивительно, что где появляются реальные деньги, там появляется реальное право. И сейчас мы в различных странах мира, включая Россию, видим развитие судебной административной практики, связанной с правовой квалификацией отношений, вытекающих из виртуальной собственности. В качестве самой общей проблемы можно выделить накопление и динамику системных проблем. Это еще не конец. По мере развития технологий, мы, я полагаю, увидим и новые проблемы, при этом при сохранении старых. [БЕЗ_ЗВУКА]