[МУЗЫКА] [МУЗЫКА] [МУЗЫКА] Нередко можно встретить упоминание о том, что Интернет представляет собой своего рода анархический эксперимент. Действительно, долгое время Интернет развивался, как некое явление, которое было интересно преимущественно ученым и представителям технической субкультуры, и, таким образом, он развивался в основном в формате саморегулирования. Соответственно, на протяжении достаточно продолжительного периода времени Интернет не был предметом именно правового регулирования, как на уровне нормативных правовых актов, так и на уровне тех подходов, которые формируются в судебной практике в России и тем более за рубежом. При этом получается так, что к текущему моменту, когда формируется системное законодательство о регулировании Интернета, оно накладывается на уже существующую схему общественных отношений и уже определенные сложившиеся порядки. Это в некотором смысле осложняет правовое регулирование отношений в сети Интернет. Есть и еще один фактор, который существенно затрудняет правовое регулирование данных отношений. Основная проблема заключается в том, что инновации сами по себе в значительной степени опережают темп развития нормативно-правового регулирования. Соответственно, право, как правило, отстает от технологий, и это происходит по совершенно естественным причинам. Собственно, и древнегреческие мыслители отмечали, что за небольшой промежуток времени закон не может стать основой для жизни общества, для развития и регулирования общественных отношений требуется время. Но этого времени в условиях технологического развития может и не быть, потому что одна технология сменяет другую достаточно быстро. Данному тезису можно найти несколько подтверждений. Собственно, уже сам тот факт, что регулирование Интернета появляется достаточно поздно по сравнению с тем периодом, когда Сеть начала получать свое социально-экономическое значение, и связано данное обстоятельство. Ну, например, если взять даже самый классический вопрос регулирования Интернета — это разрешение конфликтов между обладателями товарных знаков и обладателями доменных имен, то даже здесь первые подходы, первые дела, в том числе в американской судебной практике, сформировались далеко не сразу, а через определенное количество лет после актуализации данной проблемы и данных конфликтов на практике. И тем более для нашей, российской, действительности совершенно очевидно, что Интернет существовал и активно развивался более десяти лет до того момента, как возникли первые попытки его урегулировать. Соответственно, с точки зрения социологии, с точки зрения ожиданий пользователей, регулирование Интернета начало развиваться весьма внезапно и могло рассматриваться как вмешательство в определенные сложившиеся отношения. И более того, более остро в этом контексте воспринимается любая законодательная инициатива. Соответственно, очень часто сама попытка урегулировать Интернет или какие-то даже отдельные отношения в Интернете воспринималась буквально как посягательство на права человека, на информационные права, в частности, закрепленные статьей 29-й Конституции Российской Федерации. И здесь, конечно, мы можем воздержаться от оценочных суждений, но с точки зрения юридической науки, думаю, что мы вполне можем заключить, что происходящие процессы весьма закономерны. Можно выразить это следующим образом: в тот момент, когда явление перестает относиться к субкультуре и начинает относиться к культуре в целом, возникает тенденция, заключающаяся в появлении и усилении правового регулирования данного явления, поскольку оно уже включается в устоявшуюся схему общественных отношений. Если обращаться к воспоминаниям о том, как развивался Интернет, то в 1990-х и в 2000-х годах на этом периоде было бы сложно говорить о том, что Интернет, который уже начинал развиваться в социально-экономическом смысле в других странах, был хоть сколько-нибудь значимым явлением для российского общества в целом. Если мы смотрим картину взаимоотношений, например, потребителей и профессиональных сторон в гражданско-правовых отношениях, если мы рассматриваем различные информационные интернет-сервисы, и в этот период, безусловно, доступ к Сети был у многих граждан нашей страны. Но проблема заключается в том, что... или это даже не проблема. «Проблема» — это не совсем правильное слово в данном контексте. Вопрос заключается в том, что на этом периоде Интернет преимущественно относился к субкультуре, соответственно, законодательные инициативы в этой области могли быть, бывали, в практике возникали отдельные точечные дела. В первую очередь, конечно, по спорам между владельцами, обладателями прав на товарные знаки, и владельцами доменных имен, но в то же время это была достаточно экзотическая область. Но начиная с 2000-х годов уже начинает формироваться социально-значимый и более серьезный Интернет, который как раз и привел... вот этот этап, он привел к современному положению дел, когда начали развиваться первые российские интернет-сервисы, и все большее и большее количество людей, которых вряд ли можно было отнести — вот важный момент — к энтузиастам именно в области информационных технологий, начали пополнять число пользователей Интернета. Данное соображение может показаться довольно общим, но оно на самом деле определяет ход развития российского законодательства сейчас в целом. Дело в том, что на тот момент, когда отношения в Интернете, или там в очень популярном некоем предшественнике современного общения в Интернете — Фидонете — в России были в основном энтузиасты, очень узкий круг технически подкованных людей... Во-первых, этому соответствует тенденция к лучшему саморегулированию и разрешению конфликтов внутри них, и, как следствие, во-вторых, это отсутствие вынесения этих конфликтов в общее пространство социальных отношений. Но а в тот момент, когда среднестатистическим пользователем становится именно человек, который не очень хорошо разбирается, скажем так, в компьютерных технологиях, но при этом готов с удовольствием пользоваться результатами научно-технического прогресса, естественным образом вопрос отношения пользователей и интернет-компаний, пользователей между собой, пользователей и, условно говоря, энтузиастов, он становится уже юридически значимым, и пространство для саморегулирования в этом смысле сокращается. И вот это наблюдение, это косвенный, может быть, признак, а может быть, и причина, это уже вопрос социологический, того, что возникает именно потребность в нормативно-правовом регулировании. Таким образом, интернет-технологии вышли из субкультуры в общее пространство культуры, это предопределило их... предопределило подходы к необходимости их правового регулирования. Вместе с тем это возникло тоже не сразу. То есть вначале, безусловно, были заложены общие нормы в законе об информации, информационных технологиях и защите информации, появилось, допустим, понятие «сайта в сети Интернет». Но это были лишь первые предпосылки регулирования. Интенсифицироваться оно начало позже. При этом можно с иронией тоже отметить, что вот как информация, информационные технологии развиваются экспоненциально, чем дальше, тем быстрее, так же развивается сейчас и российское правовое регулирование Интернета. И, более того, мы с вами также можем проследить еще одно интересное обстоятельство. Примерно с 2005 по 2009 год, когда начали разрабатываться первые проекты законодательных актов современного этапа регулирования Интернета, происходит перемещение вектора развития от Интернета формата, условно говоря, Web 1.0 в формат Web 2.0, когда возникает огромное количество пользовательского контента и сервисы, которые позволяют им делиться между пользователями. Как бы задействуется коллективный интеллект, с иронией также можно отметить в некотором смысле. Коллективное бессознательное. И в связи с этим совершенно тоже закономерно, что на первых из числа текущего современного этапа порах развития российского законодательства, нормы начали развиваться в контексте тех системных правовых проблем, о которых мы с вами говорим, от идентификации пользователей и до ответственности информационных посредников. И далее по мере развития проблем начали актуализироваться новые области для правового регулирования. И завершая данный разговор, таким образом, мы можем обобщить следующее: правовое регулирование коррелирует с переходом Интернета как ценности субкультуры в пространство ценностей культуры, и при этом проблема заключается в том, что и в начале и сейчас темп развития законодательства, что иногда сказывается на его качестве, несколько отстает от темпа развития технологий. И в конечном счете проблемы так или иначе все равно актуализируются, если не на уровне законодательства, то на уровне судебной практики. [БЕЗ_ЗВУКА]
