[МУЗЫКА] Третья необычная форма межгрупповой дифференциации получила название эффекта межгрупповой чувствительности, и она на самом деле тоже связана с оценкой определенного девианта, определенного нарушителя, но это нарушитель определённого рода. Эффект межгрупповой чувствительности касается того, как мы оцениваем человека, критикующего нашу группу. Например, это студент нашего университета, который выступает и, соответственно, критикует то, что происходит в университете. Представитель нашей страны, который выступает и критикует то, что происходит в стране. Представитель нашей этнической группы, как нам кажется, или нашей религиозной или политической группы, который выступает публично или непублично и тоже критикует то, что происходит в этой самой группе. И тут возникает вопрос, вообще во многих группах такие критики — это люди, которые ставят под сомнение групповую идентичность, это своеобразные нарушители. Соответственно, каким образом мы реагируем на таких критиков и в какой степени мы делаем различия между критиком из своей и другой группы при условии, что они критикуют одно и то же? Эффект межгрупповой чувствительности, обнаруженный Мэтью Хорнси в свое время, заключается в том, что мы даем более позитивную оценку критику, который принадлежит к нашей группе, как нам кажется, чем критику из аутгруппы. Условно говоря, согласно этому эффекту, житель нашей страны, который высказывает критические замечания в адрес нашей страны, воспринимается более позитивно, чем высказывающий ровно те же замечания в адрес нашей страны представитель другого государства. То же самое касается организации, класса, этнических, религиозных или политических сообществ и так далее. Однако, конечно же, надо учитывать, что всё-таки человек ставит под сомнение групповую идентичность, поэтому это различие в оценке проявляется при одних условиях и не проявляется при других. Ингрупповой критик действительно получает более позитивную оценку, если он демонстрирует свою групповую принадлежность и соответствует нашему представлению о нашей группе. В частности, критик из ингруппы получает более позитивную оценку, чем критик из аутгруппы, если он добровольно выбирает нашу группу. Например, если это человек, который мог выбрать один университет из множества возможных, но поступил именно в наш университет. Если это человек, который явно демонстрирует свою идентификацию. Например, он говорит «это мой университет», «это наш университет», использует слова типа «мы», «наш» и так далее. Если это человек, который действительно соответствует нашему представлению о том, какая это наша группа, если это такой своеобразный типичный студент нашего университета, обладающий какими-то чертами. Если мы рассматриваем этот человека как нетипичного, как не идентифицирующегося и ставящего себя вне группы, то он бонусы в виде позитивного отношения получать перестаёт. Кроме того, критик, принадлежащий к ингруппе, получает более позитивную оценку, более позитивный отзыв, если он критикует свое сообщество в какой-то такой безопасной обстановке. Например, если это приватная обстановка, когда вокруг мало людей, если это обстановка, в которой его реальными слушателями являются скорее члены ингруппы, то есть своей группы, а не члены аутгруппы. Например, если сообщение с критикой опубликовано в газете, которая предназначена скорее для нашей группы, чем для аутгруппы или разных групп. И, конечно же, когда нет конфликта интересов. В то же время, когда нам кажется, что наша и другая группа оказываются в ситуации конфликта интересов, например, интересы нашей страны, у нашей религиозной или политической группы, противоречат интересам другой страны или другой идеологической группы, такой бонус, такая более позитивная оценка группового критика тоже исчезает, он тоже становится персоной нон грата вне зависимости от того, что формально он является членом нашей группы. И, наконец, последняя четвертая такая необычная форма межгрупповой дифференциации — это так называемая дегуманизация аутгруппы. Что такое дегуманизация? Это как бы исключение человека из группы людей, это отказ человеку в некой человеческой сущности. И, как ни парадоксально, но на протяжении многих лет существует такое явление, как исключение членов аутгруппы из такого представления о людях, или приписывание членам аутгруппы меньше человеческой сущности, чем членам ингруппы. Иными словами, члены своей группы рассматривается, как в большей степени люди, чем члены аутгруппы. При этом изучение этой формы дифференциации, дегуманизации аутгруппы, началось и долго продолжается до сих пор на примере этнических или расовых сообществ. Поэтому очень много из того, что про это известно, известно на материале этнических и расовых сообществ. Однако последние исследования показали, что дегуманизация может проявляться, например, в оценке людей со своей и иной политической ориентацией или религиозной ориентацией. Поэтому действие этого феномена всё-таки не ограничивается этническими или расовыми отношениями. Дегуманизация может принимать разные формы. В частности, существует явная или скрытая дегуманизация. Что такое явная дегуманизация? Это как явные предрассудки, когда в лоб, открыто заявляем, что члены аутгруппы не совсем люди, в меньшей степени люди, чем представители ингруппы. Одна из методик, например, которая используется для измерения такой явной открытой дегуманизации, включает в себя изображение, очень многим из нас известное изображение разных стадий развития человека, когда собственно сначала есть такая сидящая обезьяна и постепенно через несколько форм получается такой человек современный, человек прямоходящий. Людей просят оценить, на какой стадии или на кого из представленных фигур похожи члены ингруппы, например, расовой или этнический, и члены аутгрупп. Вот такая очень лобовая, явная форма. И, как ни парадоксально, в некоторых странах она жива до сих пор, и, соответственно, дегуманизация заключается в том, что представители аутгруппы рассматриваются как люди, занимающие более ранние ступени на эволюционной лестнице, чем члены ингруппы. Всё-таки такая форма появляется не очень часто в последнее время, а скорее часто возникает такая скрытая дегуманизация, и примером скрытой дегуманизации, как её ещё называют инфрагуманизации, является различное приписывание членам своей и другой группы первичных и вторичных эмоций. Первичные эмоции — это эмоции, которые, как людям кажется, испытывает как человек, так и животное. Например, это радость или страх, или гнев. В то же время вторичные эмоции — это эмоции, которые, как большинству людей кажется, испытывают обычно только люди. Это разочарование или любовь, или какие-то другие эмоциональные состояния. Исследования показывают, что зачастую членам аутгруппы приписывается меньшая выраженность, меньше вторичных эмоций. Нам кажется, что члены аутгруппы реже испытывают, то есть в меньшей степени испытывают вторичные эмоции, свойственные именно человеку, чем члены ингрупп. Помимо этого, дегуманизация разделяется на дегуманизацию до уровня животных и до уровня машин. Здесь речь идёт, в какой именно части человеческой сущности мы отказываем аутгруппе. При дегуманизации до уровня животных отказывается в том, что мы называем культурой, в некотором соблюдении моральных норм, в некоторой культурности. А при дегуманизации до уровня машин отказывается в эмоциональной составляющей человеческой жизни, то есть члены группы начинают рассматриваться, как своеобразные роботы, которые не испытывают таких состояний, которые испытывают настоящие люди. И, наконец, дегуманизация бывает и эксплицитная и имплицитная, то есть в случае эксплицитной мы осознаём эту дегуманизацию и как-то её осуществляем довольно открыто. А при имплицитной дегуманизации она проявляется скорее на уровне ассоциаций, которые мы плохо замечаем, как вообще скрытые формы, например, стереотипов и предрассудков, и, соответственно, она зачастую происходит незаметно для нас. О том, когда мы чаще проявляем эту дегуманизацию, известно не очень много. В частности, например, известно, что большую дегуманизацию членов аутгрупп демонстрируют люди с высоким уровнем правого авторитаризма и ориентации на социальное доминирование. Кроме того, более сильная дегуманизация аутгруппы возникает, когда мы находимся в ситуации какой-то личной угрозы нашему состоянию, нашей жизни, или когда нам угрожают отдельные люди, или в состоянии межгрупповой угрозы, ощущении межгрупповой угрозы, когда нам кажется, что другие группы угрожают нашей жизни, нашему состоянию, нашему положению. Таким образом, мы имеем, мы знаем, помимо традиционных форм межгрупповой дифференциации, четыре необычных формы дифференциации в оценке ин- и аутгруппы. Это эффекты гомогенности ин- и аутгруппы, это эффект «паршивой овцы», это эффекты межгрупповой чувствительности, связанные с оценкой ин- и аутгруппового критика, и это эффект дегуманизации аутгрупп. Таким образом, получается, что на самом деле это различие в оценке своих и других, в оценке своей группы и другой группы, оно может проявляться в разных обстоятельствах и разными формами. И иногда члены группы жертв это понимают, они понимают, как к ним относятся, иногда нет. Если люди понимают, что стали жертвой дискриминации, если они понимают, что к ним относятся плохо, возникает вопрос, что происходит в этом случае. И в следующий раз мы с вами как раз и начнём говорить о последствиях, психологических последствиях дискриминации. Мы, в частности, с вами поговорим о том, как могут реагировать на такое отвержение члены групп, которые стали жертвами этой самой дискриминации. А сейчас вы можете обогатить свое представление о психологии межгрупповых отношений, воспользовавшись дополнительными материалами, которые мы для вас приготовили. В частности, вы можете посмотреть интервью с моими коллегами, которые так или иначе связаны с межгрупповой дифференциацией. Кроме того, вы можете вместе с нами проанализировать материалы из художественных фильмов, которые мы для вас подготовили, и ознакомиться с материалами интернет-проекта «Респект: комиксы», авторы которого в доступной форме описывают различные формы межгрупповой дифференциации. И, наконец, как обычно, вы можете прочитать литературу. [МУЗЫКА] [МУЗЫКА]
