Внезапность новой идеи вызывает у своего создателя чувство отстраненности, непричастности к собственному открытию, ведь он сам не знает, как оно возникло. Если ученый религиозен, то он воспринимает открытие как снизошедшее на него божественное откровение. Если не религиозен, то воспринимает как счастливый случай. Многие ученые описывали как у них возникла новая идея. Исследователи расспрашивали великих ученых, Эйнштейна, Пуанкаре и других, как они пришли к новой идее, оказалось, что появление новой идеи прямо не вытекает из их сознательных попыток. Логическое рассуждение всего лишь оформление результата более сложных процессов, природа которых им самим непонятна. На основе подобных описаний и опросов были выделены этапы становления новой идеи и первый этап — осознание проблемы и невозможность ее решить известным способом. Если ученый сталкивается с ситуацией, которую он осознает как невозможную с точки зрения логики или не подлежащих сомнению наличных знаний, то он встречается с проблемой. Так, кстати, и говорит большая психологическая энциклопедия. И это сильная постановка проблемы. Мы знаем, что верно утверждение "А" и верно утверждение "не А". Нельзя отказаться ни от того, ни от другого. Надо придумать, как их не противоречиво соединить, совместить. Итак, сильная проблема: почему это так, если так не может быть? Разрешение таких проблем иногда приводит к пересмотру картины мира. Пример такой постановки проблемы — исследования Галилея, о которых я говорил в первой части. Тяжелое тело падает быстрее легкого. Это наблюдается в опыте, но это приводит к логическому противоречию. В итоге Галилей вводит в рассмотрение сопротивление среды, которая снимает противоречие. Ни откуда не следовало, что это надо вводить, но иначе ему не удавалось решить задачу. Ну, а дальше, когда вводят, он потом проверяет, что это работает. Вот другой пример, посмотрите на карту мира. Еще в 17-ом веке заметили, что западный берег Африки замечательно подходит к восточному берегу Южной Америки, но материки не могли раньше быть вместе, а потом разойтись, ведь наличное знание говорит, что материки твердо стоят на своем месте, твердо соединены с корой земли, никаких изменений в их положении никто не заметил за весь период наблюдений. Однако, столь явное сходство вроде не может быть случайностью. Альфред Вегенер предложил идею: материки двигаются, просто очень, очень медленно. В историческое время это движение практически незаметно. Затем Вегенер сумел экспериментально показать наличие дрейфа материков, примерно 1 сантиметр в год, создал объясняющую этот дрейф теорию, которую, правда, долго не принимали, но сегодня признано, что примерно 500 миллионов лет назад существовал единый континент. Например, спустя 30 миллионов лет Красное море вероятнее всего станет молодым океаном. В психологии сильная постановка проблем встречается редко. Поскольку некоторые сильные проблемы в течение столетий безуспешно пытались решить лучшие умы, то сегодняшние психологи о них стараются не вспоминать. Решение подобных проблем невозможно без порождения нетривиальной идеи, без предположения о ненаблюдаемых причинах, приводящих к противоречию. Но что делать, если мудрейшие из мудрых ее не смогли решить? Вот Чемский говорит о проблеме свободы воли. Проблему свободы воли никто решить не мог в течение тысячелетий, так ее вообще решать не надо. Мы потом еще поговорим об этой проблеме. И, в общем, это можно понять, как говорил Владимир Петрович Зинченко, замечательный наш психолог: "Исследователь не может ждать откровения, которое осенит другого". В первой части мы уже ставили одну такую сильную проблему. С одной стороны — представление данное сознанию нельзя сопоставить с реальностью, а значит нельзя гарантировать адекватность наших сознательных представлений. Но с другой и люди опираясь на свое сознание способны принимать адекватные решения, как это возможно? Преимущество сильной проблемы — есть критерий, позволяющий еще до опытной проверки отбирать идеи. Подходят только те, которые объясняют и утверждение "А" и утверждение "не А", именно поэтому я и назвал такие проблемы сильными.
