[ЗВУКОВАЯ_ЗАСТАВКА] Если вы, уважаемые слушатели, имеете несчастье курить сигареты, то скажите мне, пожалуйста, у нас существует огромное количество разных марок сигарет, к какому типу рыночной структуры вы бы отнесли рынок сигарет? Данный рынок совершенно однозначно является олигополистическим. Можно было бы подумать, что сигарет очень много, но не надо путать количество брендов, количество торговых марок и количество производителей. Количество производителей очень ограничено, на российском рынке присутствует очень маленькое количество производителей, которое, возможно, можно посчитать по пальцам одной руки. Среди них какие-то крупные зарубежные организации, такие это, допустим, как British American Tobacco, так что травят нас зачастую даже не наши российские производители. И этот пример показывает, что у нас очень часто олигополия с виду выглядит как конкуренция. Другой пример: огромное количество точек, в которых продают продукцию на каком-то крупном рынке бытовой техники, могут создать впечатление конкуренции, но на самом деле это вполне может быть олигополия, потому что число реальных хозяев бизнеса очень невелико. Надо сказать, что олигополия в современном мире — это вообще наиболее часто встречающаяся рыночная структура. Как правило, на любом рынке присутствует очень ограниченное количество достаточно крупных компаний, будь то рынок сигарет, рынок автомобилей, рынок телевизоров, рынок авиаперевозок, рынок услуг сотовой связи. Этот список можно продолжать бесконечно. Олигополия, таким образом, наиболее распространенная рыночная структура и при этом наиболее сложная для изучения, потому что формы взаимодействия компаний на олигополистическом рынке очень разнообразны, спектры их возможного взаимодействия очень широк: от бескомпромиссной безжалостной войны до сотрудничества и каких-то совместных действий. Вот некоторые самые простые модели поведения олигополистов: это ценовая война; картель; так называемая модель ломаной кривой спроса. Ну а кроме них существует огромное количество других видов олигополистического поведения, допустим: ценовое лидерство, олигополия Курно, олигополия Штакельберга и так далее и тому подобное. Про некоторые виды олигополии я не хотел бы вам рассказывать, потому что это предполагает большее использование математики, но вот про эти три вида поведения олигополий я вам немножко расскажу. У нас снова будет три истории. Первая история про авиаперевозки. Я сам был свидетелем этих событий, которые происходили в середине 90-х годов на авиамаршруте Москва — Новосибирск. Это пассажирское направление обслуживало несколько компаний, но среди них выделялись три, это: «Трансаэро», «Внуковские авиалинии» и компания «Сибирь», теперь более известная как компания S7. Эти три компании очень долго не могли поделить между собой данный рынок, данный маршрут, и основной способ их конкуренции, который применялся в 90-е годы, это была ценовая конкуренция. Ну, к примеру, компания «Трансаэро» и «Внуковские авиалинии» снижают цены на перелеты Москва — Новосибирск, чтобы привлечь к себе больше пассажиров, заполнить свои самолеты, иметь лучшие финансовые показатели, но компания «Сибирь» не остается в долгу и снижает цены на свои перелеты еще сильнее. В ответ «Трансаэро» и «Внуковские авиалинии» опять снижают цены, «Сибирь» отвечает, и дальше вот процесс идет. Процесс ценовой войны зашел между этими компаниями настолько далеко, что они стали прибегать к демпингу. Демпинг — это снижение цен ниже уровня себестоимости. При демпинге компания намеренно идет на убыток, с тем чтобы выгнать с рынка других своих конкурентов. Поэтому в большинстве случаев демпинг запрещен антимонопольным законодательством, но вот наших трех героев это не остановило, они продолжали снижать цены ниже уровня средних общих издержек, ниже уровня себестоимости. Что интересно, что в этой ценовой войне так никто и не выиграл. Ни одна из компаний не смогла выбросить с рынка своих конкурентов, но все три компании понесли большие финансовые потери. Пассажиры, конечно, были в восторге. Я сам летал из Москвы в Новосибирск в это время, летать было значительно дешевле, чем ехать на поезде в это время. Но, конечно, эта ценовая война в конечном итоге закончилась. К стратегии ценовой войны, конечно, компании стараются не прибегать, потому что эта ценовая война чем-то похожа на войну между государствами, от войны проигрывают все участники. И в данном случае от ценовой войны тоже проиграли все три наших фигуранта. Вторая модель поведения олигополии и вторая история — это история про американский рынок стали. На этом рынке случилось странное событие: государство повысило уровень налогообложения, уровень налоговой нагрузки на производителей стали, и по логике вещей это должно было бы привести к повышению цен, но повышения цен не последовало. Экономисты стали пытаться объяснить этот странный факт и пришли к модели ломаной кривой спроса. Давайте я для начала попробую вам объяснить, в чем тут дело просто на пальцах, а дальше мы уже нарисуем саму модель. Я опять прибегу к аналогии. Предположим себе целый класс, в который входит учитель. И ученики в этом классе, озорники, решили встретить учителя дружным свистом. И договорились так: вот учитель зайдет, мы все начнем свистеть, мычать там, издавать какие-то звуки, вот, пусть он подумает, кто из нас свистит. И вот учитель заходит в класс, и никто не свистит, каждый боится это сделать это первым, каждый боится остаться в одиночестве, и тогда вот он познает всю силу гнева учителя. Кстати говоря, несколько подобная история у нас произошла, если вы помните, когда Никиту Хрущева спросили: почему же они молчали, все члены Политбюро, почему они допустили культ личности Сталина. На что Хрущев спросил: «Кто это сказал?». И в зале воцарилось молчание, никто не рискнул признаться. «Молчите, — сказал Хрущев, — вот и мы молчали». Вот это вот несколько подобная психологическая модель поведения: каждый боится выделиться, каждый боится что-то сделать первым. Хотя, с другой стороны, продолжая вот эту аналогию теперь уже политическую, предположим, что у нас в зал входит лидер государства, и кто-то один начинает хлопать верноподданически. Эти аплодисменты очень быстро подхватят все остальные. То есть свистнуть первым никто не решится, а вот если кто-то похлопает, то вслед за ним начнут хлопать все остальные. Вот теперь, вооруженные это аналогией, давайте посмотрим, что у нас происходило на рынке стали. Вот предположим, у отдельно взятой компании в настоящий момент есть некий объем производства по некоторой цене. Что будет, если в ответ на повышение налогов данная компания повысит цены? То есть, условно говоря, свистнет. Очень большая вероятность, что ее конкуренты цены не повысят. То есть компания останется в дураках. Она одна повысит цены, очень быстро потеряет своих клиентов, которые уйдут к конкурентам, и, соответственно, на повышение цены получит очень сильное падение продаж. Если из этой же точки двигаться в другом направлении, если снижать цену, то эффект будет совершенно другой, как эффект от аплодисментов. Если одна компания снизит цены, то ее конкуренты тоже снизят цены, чтобы не потерять своих клиентов. И в результате на снижение цен реакция спроса будет совершенно другой. Спрос будет значительно менее эластичным, и снижение цен не принесет компании большого прироста в количестве клиентов. И получается вот такая вот ломаная кривая спроса в сторону повышения. высокая эластичность по цене, в сторону снижения — низкая эластичность по цене. Вот этим двум разным кускам кривой спроса будет соответствовать два разных куска предельной выручки. То есть ломаной кривой спроса будет соответствовать предельная выручка с разрывом. И если вот у нас предельные издержки повышаются в результате повышения налогов, но мы остаемся в пределах вот этого разрыва, то для фирмы данный объем производства остается наиболее эффективным, и данная цена, ему соответствующая, тоже остается наиболее эффективной. Это вот с точки зрения модели, с точки зрения предельной выручки и предельных издержек, а вот с точки зрения простого объяснения я вам сказал. Каждая из трех сталелитейных компаний опасалась первой поднять цену, так же как вот каждый из учеников в школе опасается первым свистнуть, когда в класс заходит учитель. Третья история — история про картель. Самый известный картель, то есть объединение продавцов, действующих заодно, — это наднациональный картель OPEC (Organization of Petroleum Exporting Countries), то есть Организация стран-экспортеров нефти. В настоящий момент эта организация объединяет страны Ближнего Востока, Африки, Латинской Америки, вот несколько государств входили раньше в OPEC, теперь вышли, Россия тоже рассматривает перспективы какого-то участия в действии этой организации. В данном случае каждая страна — это отдельный продавец нефти. Они объединились в общую организацию и действуют заодно. Иногда теоретики говорят, что в картеле участники действуют вместе как одна единая монополия. Давайте вспомним, как действует монополист. Монополист, пользуясь своим положением на рынке, задирает цену на продукцию, как правило. Пусть даже при этом сокращается объем производства. Так же и у участников картеля. Главной задачей может быть повышение цен. Допустим, вот у нас участники Организации стран-экспортеров нефти как раз своими совместными усилиями могут добиться повышения мировых цен на нефть. Чтобы это сделать, все члены OPEC действуют совместно, каждый из них сокращает объем добычи нефти. И совместными усилиями им может удастся значительно сократить мировой объем продаж нефти, а это приведет к повышению цен. И этим повышением цен воспользуются все участники картеля. Я могу вам привести и другой пример. Если вы знаете вот какой-нибудь рынок, на котором много продавцов продают помидоры, огурцы, морковку, картошку. Очень часто существуют подозрения, что эти продавцы тоже находятся в сговоре, что они совместными усилиями взвинтили цены и не хотят их опускать. Так же, как совместными усилиями взвинчивают цены члены OPEC. Кстати говоря, OPEC — это организация вполне легальная, потому что она существует на наднациональном уровне, и нету наднационального антимонополистического комитета, который может привлечь ее к ответственности за монополизацию мирового рынка нефти. Если же у нас продавцы сговариваются на национальном уровне, они, как правило, делают это тайно, неформально, с тем чтобы не попасть под удар, допустим, федеральной антимонопольной службы. Поэтому доказать факт сговора продавцов морковки или продавцов бензина, или каких-то других, или продавцов услуг сотовой связи достаточно тяжело. Если мы поговорим про рынок, на котором покупают морковку, капусту и помидоры, даже если предположить, что продавцы на этом рынке сговорились и действуют заодно, все равно их интересы несколько расходятся, и зачастую можно наблюдать, когда один из продавцов вам потихоньку, чтоб другие не слышали, предлагает: «Бери у меня, я тебе сделаю скидку». Таким образом он нарушает общий сговор, с тем чтобы получить больше выгоды лично для себя. И это очень характерная черта картеля. Картель, особенно при большом количестве участников, очень неустойчив и разваливается изнутри, потому что каждый из участников начинает нарушать соглашение. Начинает продавать больше, дешевле, чтобы получить дополнительную выгоду именно для себя. Получается странная вещь: казалось бы объединение в картель выгодно всем участникам, но все участники начинают обманывать своих, так скажем, коллег по картелю, начинают нарушать соглашение, которое, собственно говоря, и определяет картель, и в результате от этого все страдают. Почему так странно получается? Ответ на этот вопрос может дать специальный раздел математики, который как раз очень хорошо подходит для изучения взаимодействий в условиях олигополии, хотя и не только, так называемая теория игр. Теория игр, вообще, появилась незадолго после Второй мировой войны. И главным заказчиком этого раздела математики были американские военные. С помощью данного раздела математики они просчитывали стратегические взаимодействия с Советским Союзом и наиболее вероятные исходы того или иного конфликта, того или иного взаимодействия, которое могло бы состояться. Возможно, даже вы смотрели художественный фильм на эту тему под названием «Игры разума». Про Джона Нэша, выдающегося человека, который внес вклад, получается, как в экономику, так и в математику, во многом определив, вот, создание этого раздела математики. [ЗВУКОВАЯ_ЗАСТАВКА]
